Железо и медь

Потерянность просто витала в воздухе. Бывает что свет подчеркивает кривизну, грязь и уродство и этот день был именно таким. Но самое плохое было — попасть именно эту улицу, где серые облезлые дома, грохот строительства посреди шоссе, запутанные в бесконечных заборах тротуары не давали орентироваться в пространстве. Автобусная остановка была перенесена и я с трудом нашла нужную улицу.
Мир выглядел устрашающим. Будь моя воля, я бы никогда не посещала этот район. Он напоминал политическое устройство нашей страны: нечто — неправдоподобно отставшее от времени и цивилизации.

Потом пришел другой автобус и увез меня на улицу Железо, которая пресекалась с улицей Медь. В устье проспекта Рауля Валленберга стояла его маленькая фигурка на фоне большого корявого камня, еще более сиротливая, чем его страшная судьба.
Улица Медь была шикарная — с ресторанами и волшебными огоньками, в полутьме кафе рядом с громадной больницей, куда я направлялась, сидели одинокие посетители. Я вошла в вертящуюся дверь. Двигаясь в сторону лифта, я почувствовала, что преодолеваю внутреннее сопротивление такой силы, что мне надо собрать все свое мужество, чтобы двигаться дальше. Это было плохо — быть героиней мне всегда было ни к чему.
Стена больницы, противоположная входу, была стеклянная и выходила на большое зеленое поле. Сегодня оно выглядело тоскливо — серый воздух, зеленая трава.
И в лифте, и в помещениях почти не было людей. Медицинский секретарь обучала новенькую на моем неживом примере. Проявив беспрецедентное терпение к моей остолбенелости, и подписав меня три раза под разными бланками, она отправила меня сидеть рядом с часами, и только через 10 минут я поняла, зачем.
Разве тебе не принесли попить? — сказал мне молодой техник с арабским акцентом. Он поднес мне стакан с водой и велел пить по стакану каждые десять минут в течение двух часов. Это была не просто вода, а вода с йодом. Не буду описывать ее вкус — мне очень повезло, что я была какая-то условно живая и старалась не пить ее залпом. Два часа прошли за чтением книги, описывающий малоприятный случай психотерапевтической практики. Не успела я как следует опечалиться, как меня вызвали на обследование.
Я лежала лицом к потолку и надо мной гудел полукруглый аппарат. Мне влили в вену что-то, вызывающее жар. Заодно это вызывало тошноту. С потолка смотрел светящийся плафон — синее небо, журавль, расправивший крылья, и такая свежая зеленая листва, что мне вдруг захотелось, чтобы моя жизнь остановилась в это самое мгновение.
Вошел техник и спросил, чувствовала ли я жар. Мой положительный ответ его почему-то осчастливил. Потом мне вручили диск и пароль для получения результата.
В лифте на меня из зеркала смотрели мои красные, как у кролика, глаза. На улице было уже темно и шел дождь. Пройдя по улице Медь, светившейся волшебными огоньками, я села в автобус.
Я устала быть героиней, но мне пришлось ею быть.
До то самого момента, как я начала писать эти строки.